Расставание с бизнес-партнерами часто превращается в сложный и конфликтный процесс. По словам юристов, законодательство содержит множество противоречий, а судебная практика непоследовательна. Выходящего участника подстерегают риски занижения стоимости доли и затягивания расчетов, а оставшиеся собственники сталкиваются с угрозой вывода активов и разглашения коммерческой информации. Существуют лазейки для обхода законодательных ограничений, которыми пользуются обе стороны.
Рубрика: Спецвыпуск: Корпоративное право
Деловые партнеры стараются все реже выносить свои разногласия в публичное поле. Сейчас они решают многие конфликты, не привлекая внимания конкурентов и госорганов к своему бизнесу. Параллельно с этим на уровне судов последовательно развивается практика по оценке добросовестности и разумности поведения участников корпоративных отношений. В целом повышаются стандарты добросовестности и активности для предпринимателей. Теперь даже пассивное поведение могут рассматривать как злоупотребление корпоративными правами.
Заверения об обстоятельствах — один из наиболее часто используемых инструментов перераспределения рисков между сторонами в сделках M&A по российскому праву. Вместе с тем, формирующиеся текущей судебной практикой требования к стандарту поведения покупателя-получателя заверений существенно влияют на оценку эффективности использования этого института. О текущих трендах и основанных на них базовых практических рекомендациях рассказывают старшие юристы Better Chance Денис Борисов и Ксения Михайлова.
Длинные списки заверений об обстоятельствах в отношении бизнеса и многочасовые переговоры — классическая история для M&A сделок. Фиксируя гарантии, стороны стремятся распределить между собой бизнес-риски. Основным средством защиты покупателя бизнеса в случае недостоверности заверений продавца является возмещение убытков. Но насколько правоприменение последствий недостоверности заверений отвечает ожиданиям сторон M&A сделки и позволяет защитить интересы пострадавшей стороны? На этот вопрос отвечают юристы юрфирмы «АЛРУД».
Ликвидационная привилегия (liquidation preference) — одно из ключевых условий инвестиционных сделок, особенно в сфере венчурного капитала. Она представляет собой механизм защиты инвестора, гарантирующий ему приоритетное получение вложенных средств (а иногда и прибыли) при ликвидации компании, продаже бизнеса, слиянии или другом ликвидационном событии. Это условие значительно влияет на распределение денежных потоков между инвесторами и основателями при выходе из бизнеса. О том, как работает такой механизм, в авторском материале рассказывает Татьяна Лукьянова, партнер и руководитель M&A практики ASB Consulting Group.
Положения Гражданского кодекса о возмещении имущественных потерь сформулированы достаточно комфортно для стороны, которая хочет включить эти условия в договор, чтобы защититься от невозможности исполнения обязательств. По закону размер имущественных потерь или порядок его расчета согласуют в договоре, а суд не может уменьшить размер возмещения этих потерь, если не доказано, что сторона умышленно содействовала увеличению их размера. Казалось бы, основываясь на диспозитивных нормах, стороны свободны в том, чтобы согласовать условия обязательств о возмещении имущественных потерь в части размера возмещения или порядка его определения. Но на практике преобладает иной подход.
Наследование бизнеса — сложный и многоаспектный процесс, который, как показывает практика, чреват конфликтными ситуациями и требует заблаговременного планирования. В рамках него неизбежно возникают вопросы, носящие как коммерческий, так и юридический характер. Один из них — судьба корпоративного договора, заключенного между бизнес-партнерами до смерти одного из них. Об основных тонкостях этой темы в авторской колонке рассказывает Тамара Кулык, старший юрист ККМП.
Вопросы наследования и раздела бизнеса между супругами становятся все более актуальными для российского бизнеса. Громкий развод супругов Бакальчук и последовавший корпоративный конфликт вокруг Wildberries наглядно показали, что предприниматели по-прежнему недооценивают семейные риски. При этом в последние годы семейно-корпоративные споры заняли особое место в судебной практике. Обычные корпоративные действия, такие как утверждение устава в новой редакции или увеличение уставного капитала с привлечением инвестора, могут быть оспорены, если один из участников находится в процессе развода.
В 2022 году Россия столкнулась с массовым исходом западных брендов и транснациональных компаний и беспрецедентными санкционными ограничениями со стороны США, ЕС и их союзников. Это существенно изменило структуру отечественного рынка, спровоцировало стремительный рост локальных брендов, развитие параллельного импорта и изменение потребительских привычек. Теперь наметилась обратная тенденция: все больше иностранных компаний рассматривают возможность вернуться на российский рынок. Этот тренд существенно повлияет на экономическую и конкурентную среду.
Ранее, например еще в 2022 году, сделки, как правило, проходили в спешке и на условиях «как есть», но уже в 2023–2024 годах контуры соглашений приобрели более зрелую и выверенную форму. Эта тенденция продолжается и в 2025-м. Участники все чаще прибегают к классическим рыночным механизмам защиты интересов, тщательно структурируют сделки и закладывают в документы сложные правовые конструкции. Но по мере усложнения структуры сделок возрастает и количество сопутствующих рисков как для сторон сделки, так и для топ-менеджмента активов, являющихся их предметом. Ниже — краткий обзор ключевых вызовов и инструментов их решения, с которыми можно столкнуться на практике.